Важнейшие аспекты развития прямого и венчурного инвестирования в России

Любой бизнес, в т.ч. фармацевтический, особенно представленный в отрасли малыми и средними компаниями, заинтересован в многочисленных инвестициях. В условиях ограниченности ресурсов государства владельцы компаний всех звеньев фармрынка могут воспользоваться популярными во всем мире венчурными денежными вливаниями. Каковы их особенности? На что обращают внимание такие инвесторы в первую очередь? Что мешает приходу инвесторов в малый бизнес России? Об этом сегодня рассказывает директор Российской ассоциации венчурного инвестирования (РАВИ) Альбина Ивановна Никконен.

Венчурное инвестирование — специфический финансовый инструмент, играющий роль катализатора развития динамично растущих или новых рынков, особенность которого заключается в том, что инвестор, направляя свои средства в акционерный капитал компании при отсутствии всякого залогового обеспечения, принимает на себя дополнительные риски и ожидает возврата вложенного капитала с процентами.

Венчурные и прямые инвестиции быстро становятся наиболее привлекательным инвестиционным активом, т.к. приносят наибольший доход по сравнению с другими финансовыми инструментами.

Быстро меняющиеся мировые рынки привели к серьезным переменам в области прямых инвестиций и структурным изменениям в инвестиционной среде во всех странах мира.

В 2003 г. объем венчурных инвестиций в США в технологический сектор составил 13,7 млрд евро. Преимущественно инвесторы выбирали сектора программного обеспечения (24%), биотехнологий (22%), телекоммуникаций (14%).



Долгосрочный прогноз роста рынка прямых инвестиций Европы, объем которых в технологический сектор в 2003 г. составил 5,4 млрд евро, предполагает усиление интереса к этому бизнесу, которого не смущают государственные границы. Анализируя отдельные сектора народного хозяйства, можно отметить несколько моментов: сектор программного обеспечения, несмотря на снижение объема инвестирования, по-прежнему остается крупнейшим (18%); уровень вложений в биотехнологии резко уменьшился до 13%; в сферу медицинского оборудования, напротив, возрос до 12%.

В связи со стратегическим решением ЕС построить в течение 10 лет самый конкурентоспособный технологический рынок в области венчурных инвестиций усиливаются тенденции устранения нормативных ограничений в разных странах.

Изменения правового поля в Европе направлены на создание единой модели структуры фондов, схем поддержки малых инновационных компаний, приведение в соответствие антимонопольного законодательства разных государств.

Родиной венчурного бизнеса, зародившегося более 50 лет назад, являются США, в Европе ему чуть более 20 лет, а в Россию венчурный бизнес был привнесен извне в начале 90-х гг. прошлого века, когда в бывшем СССР начались процессы фундаментальных изменений в экономике.

Резкий рост интереса иностранных инвесторов к прямым инвестициям в нашей стране привел к появлению нескольких десятков венчурных фондов, по сути являющихся фондами прямых инвестиций, поскольку их не интересовал сектор высоких технологий.

Дефолт в августе 1998 г., девальвация рубля и, как следствие, кризис ликвидности финансового рынка сказались и на инвестиционных планах большинства управляющих венчурных фондов. За четыре года (с 1998 г. по 2001 г.) 10 фондов свернули свою деятельность в России, «забрав» с собой порядка 817 млн долл. США. Однако далеко не все инвесторы лишились энтузиазма, и после года ожидания активное создание новых фондов возобновилась.



Несмотря на ежегодно увеличивающееся количество новых фондов, их суммарная капитализация остается на уровне 180 млн долл. США в год, что говорит об уменьшении средних размеров новых фондов. Можно рассматривать этот факт как положительный, т.к. меньший размер фонда предполагает меньшие суммы отдельных инвестиций, снижение накладных расходов, что, в свою очередь, означает смещение интереса инвесторов в сторону начинающих компаний на локальных рынках.

Таким образом, венчурная индустрия в России все больше выполняет одно из своих важнейших предназначений – способствовать развитию малого и среднего бизнеса, начиная с самых ранних стадий деятельности таких компаний.

За 10 лет было привлечено около 3,95 млрд долл. США. За первый период, 1994—1998 гг., превалирующая часть средств — 2,94 млрд долл. США поступила из зарубежных источников (97%) и только 3% из российских. За последующий период, 1998—2004 гг., было «поднято» в три раза меньше – 1,01 млрд долл. США.



Происходило это в основном по следующим причинам.

Во-первых, из-за отсутствия в российском обществе культуры прямого и венчурного инвестирования с использованием соответствующих финансовых механизмов. Во-вторых, в связи с высокой степенью недоверия российских инвесторов к различного рода финансовым посредникам и управляющим компаниям. В-третьих, в силу отсутствия системы национальных финансовых институтов, осуществляющих долгосрочные диверсифицированные инвестиции (в основном пенсионных фондов и страховых компаний – крупнейших инвесторов венчурных фондов в странах с развитой системой венчурного инвестирования).

Кризис 1998 г. нарушил планы и охладил пыл многих зарубежных инвесторов. Однако появление после кризиса большого количества перспективных недооцененных компаний привлекло на рынок прямых инвестиций российских инвесторов, готовых иметь дело с особенностями национального бизнеса – после 1998 г. они инвестировали в новые фонды 26% всех средств, или 265 млн долл. США.

Из российских инвесторов традиционно активными как до, так и после кризиса остаются коммерческие банки и промышленные предприятия.

Полное отсутствие сведений об участии российских частных физических лиц в капитале до 1998 г. связано, скорее, с обстановкой общей секретности и нежеланием компаний открыто позиционироваться, нежели с отсутствием желания и возможностей российских частных инвесторов вкладывать средства на венчурном рынке.

Среди зарубежных партнеров российских фондов особенно выделяются профессиональные инвесторы – международные многопрофильные инвестиционные компании, традиционно активно работающие на развивающихся рынках.

Благодаря их вкладу, а также средствам межправительственных организаций и финансовому участию стран «большой семерки» венчурная индустрия в России динамично развивалась в середине и в конце 90-х гг.

Одним из важнейших обстоятельств, сдерживающих активное развитие венчурной индустрии в России в настоящий момент, является полное отсутствие на этом рынке средств российских пенсионных фондов и страховых компаний.

Также активность банков оставляет желать лучшего — в России процесс взаимовыгодного сотрудничества этих финансовых институтов с фондами прямых инвестиций еще только начинается.

Крупнейшими получателями инвестиций были компании потребительского рынка (29%) и телекоммуникаций (22%). Следующими по популярности были сферы энергетики (14%) и легкой промышленности (11%).

Практически инвесторов в 1994—1998 гг. не интересовали компании из сфер программно-аппаратного обеспечения, электроники, биотехнологии и медицины.

Рост инвестиций в эти наиболее технологически емкие отрасли после 1998 г. обозначает смещение интереса инвесторов в сторону высокотехнологичного производства.

Если добавить к этому списку сектор химических материалов, то уровень инвестиций в сферу высоких технологий после 1998 г. составит 23% от общего объема, или 307 млн долл. США – более чем 10-кратное увеличение по сравнению с предыдущим периодом.

Выйдя на уровень 3,1 млрд долл. США (общая капитализация действующих на территории России фондов), венчурные инвесторы за этот период вложили свыше 2,4 млрд долл. США в 353 российские компании. Средний размер инвестиций после 1998 г. составил 6,8 млн долл. США (средний размер сделки в США — 6,2 млн евро, в Европе – 0,7 млн евро).

Наилучшее сочетание уровня доходности и риска на протяжении последнего десятилетия могли предложить компании, находящиеся на стадии расширения, что и подтвердилось максимальным объемом полученных инвестиций.

Рост интереса к ранним стадиям после 1998 г. сигнализирует о том, что у инвесторов заканчиваются возможности высокодоходного инвестирования в уже работающие компании и они готовы брать на себя дополнительные риски, связанные с проектами ранних стадий и «инкубированием» начинающих компаний.

Однако до сих пор ниша раннего финансирования в диапазоне от 100 тыс. до 2,5 млн долл. США остается практически не занятой. И очень многие проекты не получают развития именно ввиду отсутствия венчурных инвесторов, специализирующихся на финансировании самых ранних стадий.

Увеличение объемов инвестиций в поздние стадии и сделки по реструктуризации в последние 5 лет может быть объяснено тенденциями, связанными с процессами консолидации в промышленности – логичным этапом развития российской экономики.

На данном этапе дополнительное конкурентное преимущество и, соответственно, стоимость компании повышается за счет укрупнения посредством слияний и поглощений, оптимизации корпоративного управления, продажи непрофильных активов и реорганизации каналов сбыта.

Наибольшая активность инвесторов как до, так и после кризиса наблюдается в Центральном и Северо-Западном федеральных округах. Это происходит из-за исторически сложившейся высокой концентрации в этих регионах частного капитала и значительного уровня экономической активности.

Инвестиции в другие регионы осуществлялись в основном из фондов, созданных на средства международных финансовых институтов и правительственных агентств иностранных государств. Снижение активности таких фондов после кризиса привело к падению уровня инвестиций в процентном и денежном выражении в Дальневосточном и Сибирском регионах.

Венчурные фонды играют важную роль в развитии компаний – они не только предоставляют инвестиции, но и обучают менеджеров важнейшим приемам, тактикам, стратегиям эффективного, интенсивного и долгосрочного развития бизнеса. Обычно управляющие фонда предполагают свое участие в формировании команды менеджеров портфельных компаний.

Для успешного развития венчурного инвестирования в любой стране критичными факторами являются культура предпринимательства и уровень развития менеджерских навыков в области трансфера технологий из академической среды в промышленность.

Как показал опрос менеджеров управляющих компаний, проведенный РАВИ в 2004 г., основными причинами, осложняющими процесс принятия решения об инвестировании в ту или иную компанию, являются разногласия инвесторов и предпринимателей по оценке стоимости компании, а также низкий профессионализм менеджмента этой компании, включая низкое качество представляемых бизнес-планов.



С другой стороны, почти четверть опрошенных представителей компаний малого и среднего инновационного бизнеса заявили, что собираются остаться на уровне небольшой, стабильно работающей компании – своего рода «свечного заводика». А это значит, что они не заинтересуют венчурных инвесторов. Заметим, что почти половина респондентов не смогли определить перспективы развития своего бизнеса.



В последнее время государство прочувствовало необходимость инвестиций в технологическое развитие — предпринимаются конкретные шаги по созданию таких отдельных элементов инфраструктуры поддержки и развития малого предпринимательства, как бизнес-инкубаторы, технопарки, наукограды и т.д.

Привлечение венчурного капитала в стратегически важные области российского технологического сектора должно обрести статус одной из приоритетных государственных задач, т.к. инновационный продукт – «скоропортящийся».

http://www.pharmvestnik.ru